Извращение под названием «Гарегин Нжде»

Ответственные за культуру в отечественном истеблишменте коллективными усилиями ряда отечественных «деятелей» культуры добились еще одного позорища, на этот раз – вселенского. После «Спартака» Арама Хачатуряна и «Аиды» (для которой Асмик Погосян даже наняла итальянского режиссера) Джузеппе Верди очередь дошла до киноискусства, и в постановке Грача Кешишяна на экраны вышла картина «Гарегин Нжде». Перед тем, как перейти к главному, следует парой слов коснуться фильма г-на Кешишяна.

Примечательно, что до сих пор в прессе не появилось ни одного комментария или рецензии. Видимо, все ждут официальной оценки, а ее до сих пор нет. Ну что ж, нарушим молчание и выскажем о фильме то, что следует о нем говорить. Дело в том, что просмотр картины Кешишяна провоцирует у зрителя три отвращения: к киноискусству вообще, к армянской культуре, личности Гарегина Нжде и отчасти армянам. В деле первого отвращения свою роль сыграл и сценарист фильма Крист Манарян, специализирующийся по линии пошлых сценариев сомнительного толка якобы комических клипов и прочей ерунды. Так, г-ну Манаряну удалось то, что не под силу даже тем, кого не подпускают близко к порогу ВГИКА и любого себя уважающего учебного заведения. К примеру, в сценарии Манаряна ни одна сцена не связана с другой, нет между ними ни внутренней связи, ни логической. Диалоги бессмысленны и бездарны, смешны и неуместны. Например, в финале фильма Нжде из подвала КГБ выводят на прогулку по Еревану. Это – исторический факт. И до чего же надо быть, мягко выражаясь, одаренным, чтобы даже в этой сцене не суметь написать пару вменяемых диалогов. Например: офицер КГБ предупреждает Нжде, что в случае попытки бегства охране дан приказ на открытие огня на поражение. С 1953г. не прошло так много времени, во всяком случае, дух эпохи авторам фильма знаком. Но они так и не сообразили, что, во-первых, не тот человек Нжде, которого могли бы предупредить о последствиях попытки к бегству, ибо он не карманник и его не приводили на место преступления для помощи следствию; во-вторых, не той организацией был КГБ СССР, чтобы позволять своим офицерам задавать подобные глупые вопросы, особенно заключенным особой важности.

В общем, весь фильм от начала до конца представляет собой набор непонятных сцен и более непонятных и неестественных диалогов, пошлых и нервирующих, не имеющих между собой не то что чего-либо общего, но и лишенных самого главного в драматургии – безусловной необходимости (мотивировки) и целесообразности, являющихся по существу стержнем драматургии. Например, Чехов говорил, что если у вас в третьем акте на стене висит ружье, то в четвертом оно непременно должно выстрелить, иначе появление ружья на стене излишне и только навредит общему замыслу. А в фильме Кешишяна нет чего-либо, издали напоминающего киноискусство или хотя бы его примитивные каноны. И впечатление такое, что над фильмом поработали самые злостные дилетанты, в жизни не видевшие ни одного фильма и абсолютно далекие от кино.
А о режиссерской работе этом лучше промолчать. Скажу лишь, что между маэстро Манаряном и маэстро Кешишяном сложился успешный творческий союз, наподобие союза Федерико Феллини и Тонино Гуэрры. С той лишь разницей, что во втором случае мы имеем дело с великими мастерами искусства…

Что же касается оператора и художника фильма, то, по правде говоря, их работа так и осталась непостижимой для нас, точнее, никто ее не увидел…

Не спасли фильм от позорного качества и талантливые артисты: известно, что с великим режиссером хорошо играют все актеры, даже дилетанты (многие великие режиссеры снимали в своих картинах далеких от кино людей, особенно этим увлекались Феллини, Пазолини и т.п.). Известно также и то, что у, мягко говоря, посредственных режиссеров плохо играют даже великие артисты. Посмотрите фильмы русского режиссера Астрахана – и вам станет противно от великого актера Михаила Ульянова. Высокоодаренная Чулпан Хаматова не стала исключением: в фильме маэстро Кешишяна она выглядела если не противно, то, скажем так, рвоту вызывала однозначно.

С художественно-эстетической и исторической точек зрения фильм хуже самого отвратительного и неверен. Кешишян нарушил в своем фильме много заповедей, о которых, вероятно, не имел и понятия. Например: во всем мире действует негласный фундаментальный закон кино, согласно которому категорически нельзя в игровом фильме охаивать и позорить другую нацию, вне зависимости от степени вражды между персонажами. Турки в фильме Кешишяна – нечто вроде извергов и одновременно засранцев, разве что способных резать женщин и детей.  Далее, Кешишян со своим драматургом, мастером по порноклипам и прочим пошлостям, чудовищно исказил образ армянки: армянки после гибели своих мужей и возлюбленных оплакивали их и жили ради их имени и детей, но никогда в истории они не взрывали себя в стане врага! Не было среди армян никогда шахидов и, тем более, шахидок! Что это? Надругательство над образом армянки? Вероятно, в ближайшем окружении маэстро Кешишяна много лесбиянок и схожих с ними гражданок, которые могут позволить себе шахидство в отместку за гибель возлюбленной, но это не означает, что девушка из армянского очага начала прошлого века, воспитанная в самых консервативных христианских традициях, может осуществить акт терроризма! Далее, уже с 50-х гг. прошлого столетия в Италии и других цивилизованных странах перестали снимать слащаво-пошлые сцены с целованием земли, поклонением земле, дикими слезами и прочими сентиментальными, псевдопафостными пошлостями. Но это – в Италии и мире, причем шестидесятилетней давности, а то – в Армении XXI века, где Грач Кешишян делает заявку на карьеру главного «придворного» режиссера государства (типа Бондарчука в советский период). Не говорим уже о рапидных съемках, пережитках далекого прошлого в истории мирового кино, которыми так увлекся маэстро Кешишян в своем антишедевре!

Что же касается образа Гарегина Нжде, то он, конечно же, серьезно искажен. А показать его на экране таким, каким он был, не так сложно. Ибо Нжде – находка для кинематографистов, так как был ходячей трагедией: он был в непереборимом антагонизме и со своей эпохой, и со своим народом, и со своими коллегами, при этом он являл собой образец высокой нравственности, в отличие от прочих дашнаков – хмбапетов, хулиганов и казнокрадов. Помимо того, в отличие от всех своих соратников, Гарегин Нжде был способен мыслить и писать, а то, что его учение изжило себя, не суть важно…
Но будем надеяться, что позорная картина Манаряна-Кешишяна не выйдет за пределы Армении, и многочисленным нормальным армянам не придется краснеть за это уродство. Не забудем также добавить, что фильм Кешишяна – потенциальное орудие в руках у спецслужб не слишком дружественных государств, так что было бы хорошо, если им не воспользуются по назначению. (Например, соответствующие турецкие службы могут этим позорным фильмом в соответствующих международных структурах нанести колоссальный урон Армении и всему армянству).

Теперь о главном.

По существу мы имеем дело с тотальной деградацией национальной культуры, ибо если уже снимают фильм про Гарегина Нжде, причем такого качества, то это уже означает, что опускаться ниже уже действительно некуда. Трагедия армянской культуры, на мой взгляд, обусловлена двумя моментами: отдаленностью от культуры людей, ответственных за эту сферу (речь не об отсутствии соответствующего диплома у министра культуры и других), и деятельностью этих людей исключительно в частных интересах. Например: в свое время канадский режиссер Атом Эгоян посоветовал президенту Кочаряну создать некий киноцентр, которому государство будет выделять деньги для развития кино. Но киноцентр, по замыслу Эгояна, должен был финансировать не конкретные режиссерские проекты, а продюсеров, которые при наличии идеи или сценария взяли бы, скажем, пару копеек у киноцентра и постарались бы привлечь сопродюсеров из-за рубежа, тем самым содействуя входу Армении в процесс международного кинопроизводства. То есть, если у продюсера приличная идея, то он обязательно найдет партнеров в Европе, если же у него идея типа манаряновской-кешишяновской, то, безусловно, он никого не привлечет, и, слава Богу, никогда в Армении не снимут пошлое кино. Кочарян сделал, как ему советовали, но… он хотел как лучше, но получилось как всегда. Нынешнее руководство киноцентра на протяжении ряда лет занято в основном тем, что финансирует работы приятелей супруга г-жи Погосян, причем люди эти занимаются элементарным грабежом: скажем, из $700.000, ежегодно выделяемых игровому кино из госбюджета, $400.000 выдают Бабаяну (или Чалдраняну) на производство игрового фильма, а тот снимает, в лучшем случае, короткометражный фильм.
Но маэстро Кешишяну удалось найти для своего фильма семь миллионов долларов! Сумма даже по европейским меркам солидная. Говорят, деньги дали коммерческие компании. Но известно, что подобные суммы в Армении не могут выделяться без санкции политического руководства. Следовательно, в данном случае мы имеем дело с тотальным надуванием первого лица государства и продажей ему самой грязной, самой отвратительной, самой не имеющей отношения к искусству продукции! Более того, сумели уговорить первых лиц прийти на закрытую премьеру, что, согласимся, уже выглядит действительно непристойно! Мало того, что два пошляка сумели завладеть большими деньгами и снять дерьмо, но и даже смогли организовать чуть ли не общенациональную премьеру! Ну разве Феллини когда-либо мог бы помечтать об таком?

Президенту Саркисяну действительно не везет с его доверенными лицами в культурной политике. Однажды ему впихнули дорогостоящий и абсолютно никчемный «Спартак», устаревшую постановку полувековой давности в отвратительном исполнении, в котором оркестр процентов на 15 играл фальшиво (а это уже позор – никакая хореография не смоет!), и повезло, что ни один австриец не увидел этой постановки, иначе международного позора было не избежать. Затем г-жа Асмик где-то начиталась, что Джузеппе Верди – итальянец. А затем подумала, что необходимо доставить в Армению режиссера-итальянца, дабы новая «Аида» получилась на уровне. Но дело в том, что режиссер в опере – последнее предусловие успеха, чего не знает г-жа Погосян (в силу известных причин), ибо слушателю абсолютно безразлично, как душит Отелло Дездемону – спереди или сзади, стоя или лежа; слушателю в первую очередь нужно хорошее музыкальное исполнение, то есть хороший оркестр (дирижер) и хорошие голоса. А в «Аиде» по- асмик-погосяновски оркестр играл гораздо хуже, чем в «Спартаке».

Как видим, громадные деньги, привлекаемые с санкции руководства страны в культурные проекты, не оправдывают себя. Более того, позорят нацию и само руководство. Ну разве это не сумасшествие – тратить миллионы долларов в полуголодной стране только ради того, чтобы стать посмешищем и опозориться?! Ну где еще можно подобное увидеть?

Ежедневная электронная газета «Национальная Идея»